Любимый Полоцк. У каждого он свой: многоликий, глубокий, особенный. Одна из читательниц поделилась с редакцией теплыми воспоминаниями о городе своего детства. Этого города уже нет, но он остается в сердцах многих из тех, кто родился в 1980-х. Предлагаем поддержать почин и составить общий портрет Полоцка из личных историй нашей любви к нему. А пока – вместе с читательницей перенесемся в то время, когда город был далек от нынешней благоустроенности, но по-своему очарователен. И конечно, хот-догов мы еще в глаза не видели, никто не пил раф на миндальном, зато в кафе «Детского мира» в мороженое добавляли потрясающий малиной сироп. «Едем в город – это означало «едем в центр». Такие вылазки я очень любила: да, придется выстоять с мамой очередь в «Гастроном» и даже, возможно, примерить брюки в школу, стоя на картонке на рынке, но зато... Зато мы пойдем в «Светоч», и мне купят бумажную куколку с одежками. До сих пор помню элегантные наряды блондинки Анастасии. Я не давала отправиться набору в пакет, несла его гордо в руках под мамино «вот вляпаешь ее во что-нибудь обязательно». Другой возможный бонус поездки в город – кафе. Лучше того, что было в «Детском мире», нет и не будет. Этот Иван-Царевич на стене, эти бордовые псевдокожаные стены и металлический стаканчик на белой пластмассовой ножке. С точки зрения сегодняшнего дня – скупая роскошь, но нет. Это было празднично каждый раз. В мороженое добавляли малиновый сироп, и это было потрясающе. Все дети, которые сидели за соседними столиками, смотрели друг на друга понимающе, но немножко надменно. Чуть-чуть. Мол, кто сегодня в этом ресторане? Аааа, ты. У меня дома тоже такой «пушистик» есть. Для волос. Только ещё и с блёстками. Даже два таких у меня дома. Если что. Но иногда родителям было лень идти в сторону больничного городка (называли только так, а не Верхний замок, как сейчас), и мы шли в «Льдинку». Там было тесновато, но годится. Меню то же, прайс тот же. И все счастливы. Хот-догов и бургеров мы ещё в глаза не видели, а потому треугольники с повидлом и корзиночки с ним же под кремом заходили нам на ура. Ещё домой могли купить пряники «с машины», молдавские яблоки и, если повезёт, кислотно-оранжевый трайпловский лимонад. В принципе, а что ещё нужно? Случалось, что мама тянула тебя с собой в парикмахерскую. О, этот запах горячего воздуха и мыла, и обязательно по радио немного скрипуче пели «Колодец-колодец» или «Фаину». Ты невольно впитываешь в себя разговоры мастеров и посетительниц, узнаешь, как сын Тамары в Америку уехал, Нелли Иосифовна вышла на пенсию, а Сашка снова запил. Причем, хороший же малец, но вот. И ты уже как бы визуализировал всех неведомых тебе персонажей, и даже проникся их судьбами. Но не так сильно проникся, конечно, как судьбой Летисии, которая снова приходила в хижину к Рамиро. И это ещё до всяких Тонио-лунатиков! Главная туса года – День Зимы. Народу тьма, по всей аллее разукрашенные снежные фигуры, частенько – довольно страшные, но люди старались. На площади бойкая торговля, никаких тебе «приложите карточку»: задорно гуляют туда-сюда деревянные счеты. А за своим пирожком с капустой ты можешь стоять минут двадцать, и ничего. Здорово было, и когда со школой выбираешься в город в музей. Помню, приехали с классом в музей книгопечатания. Немой восторг, и лёгкое шарахание от этих фигур монаха и друкара. Иногда тебя в город брали принудительно (вообще, если вдуматься, всегда), и таскали по разным конторам. В архив, в поликлинику, в бухгалтерию, на склад к дяде Мише и в Дом быта вставить молнию. И вот ты сидишь в коридоре, кажется, что бесконечно долго. Уже выучил каждый сантиметр мясистых листьев алоэ, живущего на подоконнике и незамысловатые узоры на полу. За терпение могут наградить заварным пирожным, или бубликом из «Хлебного». С такими пупырышками на румяном боку. А ещё однажды мы поехали в кино. Мне было 12 лет. Давали «Титаник». Ехали целой делегацией в папиной машине. Зал – битком. Ни одного пустого места. 97-ой, кажется, год. Папы курили на улице, дети сидели в зале. Мальчики немного уставали, девочки – на всю жизнь влюблялись в Лео. Это было прекрасно. А карусели летом? Кто помнит колесо обозрения? А какой-то приезжий цирк, где прям по потолку ездил мотоциклист? А выклянченную игрушку из «Детского мира» под сакральные «денег нет, вот надА тебе эта собака» и «попробуй только порви». Но самое красивое, душещипательное, самое нежное мое воспоминание о Полоцке детства такое. Утро, январь. Снежный город залит солнцем. Небо синее, очень синее. Морозно. Мы с мамой идём сдавать какие-то анализы в больничный городок, потому что я таки намочила манту. Мама волнуется, но у нее очень красивые польские сапоги, и она их радостно и гордо выгуливает. Я не волнуюсь совсем, потому что прогуливаю школу. И вот из-за деревьев у тубдиспансера (ничего не знаю, для меня это место было полно романтики) на меня глядит величественная София. Полоцкий абсолют. И на ее стенах лежит на удивление щедрое, розовое утреннее солнце. Я не могу сделать фото, потому что ещё не придумали смартфонов. Не могу написать об этом пост, потому что ещё нет интернета. Не могу погулять у ее стен со стаканчиком кофе, потому что его ещё не пьют на улице. Потому просто стою и смотрю на утреннее совершество, впервые осознавая, сколько столетий это повторяется. Мама торопит меня, потому что у нас скоро автобус, а ещё нужно зайти в «Универмаг». А я не могу сдвинуться с места. Мне так красиво. У меня дурацкая ангорковая шапка, рукавицы, в которые вечно не попадают нормально пальцы, я ещё 150 см ростом и ничего не знаю про свое будущее. Но я страшно влюбляюсь в это место, этот утренний свет и этот тихий, на самом-то деле, заснеженный город. Мы идём с мамой мимо красной больницы, мимо роддома, вниз по горочке, и я думаю: вот бы гулять тут каждый день. А потом мы едем в красном автобусе с «лупатыми» фарами, и я смотрю на скучных взрослых с их сетками и пакетами. Они хвалятся покупками, обсуждают цены, детей, врачей и КВН. И думаю: вы вообще видели, как это красиво? Почему никто не обсуждает Софийский собор? Мама рассказывает тете Гале про мои приключения с манту, а я впервые в жизни поднимаюсь над суетой. В нашем Полоцке не было так уютно, как сейчас. Не было маршруток и красивых скамеек, не было столько магазинов, и никто не пил раф на миндальном. Но мы частенько были счастливы в нем, с пластиковым колечком из «Белсаюздруку» на пальце и пломбовыдиральными ирисками в бумажном кульке. Просто потому, что это было наше детство. Читайте также: Прогулялись по туманному городу и узнали, сколько в Полоцке дней с туманами. Фото Северное сияние над Полоцком – читатели делятся снимками Упертый парень с формулой успеха. Кто стал «Студентом года» в Полоцком университете?
Photo by Andrea Piacquadio
