Металлург из Гомеля о любимой работе и новом рекорде «Центролита»

Роман Белявский пришёл работать на «Центролит» 22 года назад после окончания Гомельского машиностроительного техникума. Специальность — технология литья чёрных и цветных металлов. Был зачислен в отдел главного технолога предприятия рядовым сотрудником, а сегодня он уже заместитель главного металлурга по технологии. Впрочем, сам Роман Витальевич свою карьеру головокружительной не считает. Главное, полагает наш герой, что все эти годы он занимается любимым делом — разработкой технологий изготовления отливок.

Бежал от рутины — стал технологом

По словам Белявского, перед поступлением в техникум он имел достаточно смутное представление о будущей профессии, но по мере обучения она всё больше ему начала нравиться. Всё же есть в этом что-то завораживающее — видеть, как по разработанной тобой технологии расплавленный металл принимает вполне определённые формы.

— Правда, произошло это не сразу, — рассказывает Роман Белявский. — Производственную практику я проходил на «Гомсельмаше» формовщиком. Честно скажу, работа очень монотонная, никак не соответствующая моему характеру. Я и сейчас ничего нового не чураюсь, а уж в те годы от рутины в любом её проявлении бежал как от огня. Поэтому когда попал в отдел главного технолога на «Центролит», обрадовался — вот где можно «разгуляться» молодому специалисту.

В отделе его встретили по-отечески тепло, но доверять самостоятельную работу долго не спешили. Присматривались, наблюдали, а если были промахи, указывали на них максимально тактично.

— Так, шаг за шагом, я и создал свою первую самостоятельную технологию отливки. Сейчас уже и не вспомню, на какую именно деталь, уж очень был увлечён процессом. Так что праздника с цветами и шампанским по поводу первой самостоятельно разработанной технологии у меня не было. Сделал и сделал. Как говорится, на моём месте так поступил бы любой сотрудник отдела, — улыбается наш собеседник.

3D-принтер заменит литейщиков?

—Чтобы разработать технологию отливки той или иной детали, необходимо отчётливо представлять не только её эксплуатационные свойства и параметры, но и понимать, какие функции она предназначена выполнять. Процесс разработки — это в первую очередь мозговой штурм. Персональные компьютеры, заменившие чертёжные кульманы, немного облегчили эту задачу, но, поверьте, без её четкого понимания правильное решение в голову не придёт.

Нередко бывает, что над технологией очередной отливки думаешь не только в служебном кабинете, но и по дороге домой, в кресле сидя перед телевизором, все выходные. Потому прихожу утром в понедельник на работу и вспоминаю: что там меня в очередной раз «озарило».

— Разумеется, и в нашей работе возможны досадные просчёты и ошибки. Мы ведь люди, не роботы. Другое дело, что обычно мы свои промахи вовремя выявляем и исправляем. Тем самым накапливаем необходимый опыт, который в виде чертежей у нас бережно хранится в архиве. Даже не представляю, что должно случиться, чтобы кто-то решил избавиться от накопленной нами технологической документации. Во-первых, это реальные наработки, позволяющие не изобретать лишний раз «велосипед», если поступит заказ на уже отлитую когда-то деталь. Во-вторых, эти чертежи нередко служат основой для новых технологических разработок.

И всё же литейщики не чужды техническому прогрессу. Роман Белявский признаётся, что в ближайшее время завод планирует закупить 3D-принтер.

— На этом оборудовании чугунное литьё не изготовишь, — поясняет собеседник. — А вот для модельной оснастки он то, что надо. Ведь для того чтобы сделать литьё, нужна форма, для изготовления которой, в свою очередь, необходима модель. Для этого и нужен 3D-принтер.

Рекорд «Центролита»: как создавали 22-тонную станину для станка

Удивительно, но Роман Белявский категорически отрицает тот факт, что является обладателем незаурядного воображения. Человеку с гуманитарным складом ума даже представить невозможно, как в его голове сухие и разрозненные данные заданных технических параметров складываются в единую картину. Где, словно на фотоплёнке в подзабытом уже проявителе, проявляется во всей красе и объёме будущее изделие.

— У инженера не воображение, а натурные мысли, — поясняет свою позицию Роман Белявский. — Это большая разница. Воображение неизвестно куда увести может. Для творчества это неплохо, а для производства излишне. Мы имеем дело с конкретными изделиями, потому и мыслями конкретными должны обладать. Да, порой нестандартными, но базирующимися на точных, идеально выверенных расчётах.

Именно благодаря такому подходу недавно на «Центролите» был поставлен своеобразный рекорд — здесь изготовили станину для станка весом в 22 тонны. Притом что до сих пор максимум, на который были способны заводчане, не превышал 18 тонн.

— Знаю из практики: порой возможности любого предприятия ограничиваются не столько его техническим оснащением, сколько боязнью специалистов отойти от наработанных годами шаблонов. На «Центролите» подход несколько иной. Поэтому когда нам предложили отлить это изделие, мы, взвесив все «за» и «против», согласились. И не ошиблись, хотя изделие было достаточно сложным — одних только стержней в нём было более 190. Они необходимы для того, чтобы впоследствии получить требуемую конфигурацию. Форму собирали на протяжении двух рабочих смен, а вот технологию отливки всем отделом создавали почти полтора месяца.

При этом Роман Белявский скромно умалчивает, что при отливке станины присутствовал лично. Более того, непосредственно участвовал в процессе.

— Я считаю своим долгом принимать личное участие в отливке на этапе первого запуска. Рабочие и технологи цехов у нас хоть и грамотные, однако на бумаге все свои мысли и задумки не изложишь, вот и приходится на месте показывать, что делать и куда ставить. Да и не забывайте, что моя первая рабочая профессия — формовщик. Так что да, тянет в цех надеть спецовку и что-то собственными руками сделать.

Так было и недавно, когда на «Центролите» впервые опробовали кессонное литье заказанной станины. Технология у литейщиков всего мира давно отработанная, но… Роман Белявский так поясняет новацию гомельских литейщиков:

— Кессон представляет собой литейную форму, изготовленную в грунте на уровне пола цеха. Проще говоря, в яме. Применяется такое литьё при изготовлении больших негабаритных форм. Получив заказ, мы устроили в отделе мозговой штурм по поиску путей его разработки. Главной проблемой было отсутствие на заводе кессонных ям, оборудованных всем необходимым: водонепроницаемыми стенками, элементами крепления, гидроизоляцией и прочими премудростями. В ходе обсуждения возникла парадоксальная, на первый взгляд, мысль: если нельзя нарастить каркас вниз, почему не попробовать вверх? Что-то вроде «лего» соорудить. Стал думать над конструкцией, которую до нас не делал никто. Обратился к опыту других литейщиков, в том числе времён СССР. Отсмотрел кучу видеофильмов, многие покадрово. Постепенно в голове сложилась будущая конструкция. Дальше — дело техники и рук наших мастеров.

Полимеробетон VS чугун

В отличие от народной поговорки, первый «блин» на «Центролите» вышел на славу. Во всяком случае, заказчик остался доволен, а гомельские литейщики значительно расширили свои технические возможности. А заодно лишний раз поверили в собственные силы. А они, убеждён Роман Белявский, понадобятся им ещё не раз.

— За годы работы мне неоднократно приходилось сталкиваться с мнением, что чугунное литьё себя изживает, — говорит как есть технолог. — Учёные всё время ищут различные заменители. Те же станины пытались делать и сварными, и из гранита, и из бетона. Сейчас вот новое поветрие — полимеробетон используют. Красиво, современно, дёшево… Беда только, что срок службы этих материалов не превышает десяти лет. А чугунные изделия практически вечные. Как-то в Турции на одном из предприятий по соседству со станками ЧПУ увидел станок 1964 года выпуска. Производитель — гомельский завод имени Кирова, нынешний «СтанкоГомель». Вполне работоспособный, местные им не нарадуются. Ну, и меня гордость за отечественное станкостроение охватила.

К слову говоря, благодаря тому, что заказов у гомельских литейщиков становится всё больше, а география поставок постоянно расширяется, поводов для законной гордости у Романа Белявского уже и сейчас немало.

Как-то, гуляя с семьёй по Бресту, даже сфотографировался у канализационного люка, технологию изготовления которого сам когда-то и разрабатывал вместе с сослуживцами.

Сейчас читают: