Новость о взрыве на Чернобыльской АЭС в Гомельской областной санитарно-эпидемиологической станции встретили с серьёзной озабоченностью. Среди первых врачей-гигиенистов, кто сразу включился в борьбу с последствиями аварии, был Владимир Зинович. В то время он возглавлял в санэпидслужбе области отделение гигиены питания.
Первые месяцы — самые сложные
— С 1960-х годов прошлого века в областной санэпидстанции работала радиологическая лаборатория, которая занималась исследованиями содержания цезия-137 и стронция-90 в объектах внешней среды, загрязнённых в результате глобальных выпадений после испытания ядерного оружия. Именно для этих целей лаборатория и создавалась, — вспоминает Владимир Зинович. — Работала лаборатория под эгидой московского Института биофизики. Исследования проводились в Беларуси и на Украине, в зоне так называемого белорусско-украинского Полесья. Эти территории были выбраны потому, что здесь достаточно бедные почвы и коэффициенты перехода радионуклидов из почвы в растения и дальше по пищевым цепям были высокими. Полученные данные ежегодно отправлялись в Москву.
Понимали, с чем имеют дело, и другие специалисты санэпидслужбы.
— В 1980-е годы врачей гигиенистов и эпидемиологов в Беларуси готовил только один вуз: Минский медицинский институт. Все мы проходили курс по радиационной гигиене — в институте была сильная кафедра по этому направлению. Поэтому подготовлены были неплохо. Владели вопросами радиационной защиты, дозиметрии, радиометрии, радиохимии и другими, — уточняет Владимир Николаевич.
Вот почему, когда взорвался реактор на Чернобыльской АЭС, работу санэпидслужбы Гомельщины удалось быстро переориентировать. Все силы были брошены на пострадавшие районы. Главных задач в первые месяцы после аварии было две. Во-первых, организовать радиологический контроль продуктов, выпускаемых на предприятиях области. Необходимое оборудование пусть и в небольших количествах, для этого было. Во-вторых, эвакуировать население.
— Специалисты санэпидслужбы, независимо от их специализации, работали на заводах, — говорит Владимир Зинович. — Параллельно быстро готовились профильные специалисты ведомств, организовывались радиологические лаборатории, потому что было понятно: такой контроль теперь нужно осуществлять постоянно.
О том, что ночью на ЧАЭС произошла авария, в Гомеле узнали быстро. Санэпидслужба утром гудела, как растревоженный рой.
— Помню, я пришёл на работу, новость уже передавалась из уст в уста. Узнали мы о случившемся неофициально. Звонили коллеги из Киева, кому-то друзья и родственники. О масштабе происшедшего тогда ещё, конечно, не догадывались. Но, не дожидаясь команды сверху, сразу же начали обсуждать меры, которые нужно принять, чтобы максимально обеспечить сохранность здоровья людей, — вспоминает Владимир Николаевич. — Работали в тесной связи с исполнительной властью и подразделениями гражданской обороны.
Сначала разговор наверху в основном шёл про Украину, а Беларусь оставалась в тени. Хотя её территория пострадала не меньше.
— В посёлке Масаны в Хойникском районе в первых числах мая мощность дозы была до 300 миллирентген в час, — делает акцент наш собеседник. — В итоге было принято решение об эвакуации населения из 30-километровой зоны.
Владимир Зинович с коллегами исколесили весь юг Гомельщины. Работали в Наровлянском, Хойникском и Брагинском районах. Когда началась эвакуация, проводили дозиметрический контроль одежды и личных вещей на предмет загрязнения. Делали замеры уровня радиации на щитовидной железе. Это было нужно для правильной профилактики заболеваний щитовидки в дальнейшем. Если одежда сильно «фонила», её изымали и дезактивировали. Первым делом вывозили детей и беременных.
Владимир Зинович.
Когда только начали отселять пострадавшие территории, многие не верили, что уезжают навсегда. Им казалось, это «на несколько дней», а потом со всем этим тут разберутся, и можно будет вернуться.
— Это было тяжёлое зрелище: безлюдные деревни и дома, наспех брошенные вещи, бродячие животные повсюду. Из-за жаркой погоды и оставленных людьми продуктов питания началось массовое размножение грызунов. Это могло привести к вспышке туляремии. Поэтому было принято решение о создании санэпидотрядов для проведения дератизационных работ и дозиметрической разведки по внутреннему периметру 30-километровой зоны. Я возглавлял такой отряд из 15 человек в Брагинском районе, — вспоминает собеседник.
Владимир Николаевич особенно запомнил, как однажды вечером они с коллегами, отработав целый день в Хойниках, заехали в Калинковичи. Один из товарищей решил забежать ненадолго к родственникам. Машина остановилась во дворе многоэтажки:
— Мы сидим и ждём, и я внезапно ловлю такое странное чувство, будто что-то здесь не то. А потом понимаю. В песочнице играют дети, весело галдят, смеются. А мы ведь уже привыкли к тишине. В Хойниках песочницы давно стояли пустые.
Владимир Зинович отмечает и другие характерные черты тех дней: в зоне работали в обычных хлопчатобумажных комбинезонах, резиновых сапогах и респираторах «лепесток», бани были открыты круглые сутки, в гостиницах ночевали сплошь медики, милиция, военные.
Особое внимание — молочным продуктам
— Специалисты понимали, какую опасность таят в себе загрязнённые продукты питания. Особое внимание было к «частному» молоку, — объясняет Владимир Николаевич. — Если фиксировалось превышение уровня радиации, сразу выносился запрет на его употребление для жителей, информировался местный исполком. На молочных заводах в радиологических лабораториях шла отбраковка сырья.
Взрыв на атомной электростанции случился как раз в сезон садовой зелени. И нужно было как-то убедить людей отказаться от всего этого разнообразия. Уговаривали, объясняли, публиковали материалы в газетах, проводили собрания. Целые залы собирали в районных домах культуры и на заводах. Люди задавали много вопросов. Особенно боялись за детей…
— В 1988 году санитарная служба обосновала возможность введения на территории области «контрольных уровней» содержания цезия в молоке, молочных продуктах и в мясе. Причём без каких-либо серьёзных материальных затрат. Утверждены «уровни» были решением Гомельского облисполкома, и они были где-то в два раза меньше, чем допустимый норматив. То есть мясомолочная продукция в пределах норматива отправлялась в другие области Беларуси и по всему Советскому Союзу, а для населения Гомельщины шла в пределах «контрольных уровней», — рассказывает Владимир Зинович. — Так что расчётная экономия дозы внутреннего облучения у жителей нашей области оценивалась в 4-5 миллизивертов в год. Для справки, с 1991 года в Союзе был установлен предел дозы внутреннего облучения в 1 миллизиверт в год.
В 1986 году в Гомельской областной санитарно-эпидемиологической станции был создан отдел радиационной гигиены со штатом порядка 60 человек, который Владимир Зинович возглавил. В районных санэпидстанциях открылись радиологические лаборатории, которые проводили работу на местном уровне. Специалисты санэпидслужбы активно сотрудничали с Институтом биофизики АН СССР, Институтом проблем безопасного развития атомной энергетики, Белорусским НИИ радиационной медицины, Институтом сельскохозяйственной радиологии (сейчас находится в системе МЧС).
— В итоге удалось обосновать нецелесообразность отселения пяти райцентров и 20 центральных усадеб хозяйств области. Санэпидслужба и сегодня продолжает работу по минимизации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, — подытоживает Владимир Зинович.
Автор: Елена Чернобаева. Фото: Мария Амелина, БЕЛТАСейчас читают:
Почему молодёжь после учёбы в городе возвращается работать «на село»?