Фото из открытых источников (иллюстративное)
Мужчина почти 2 года проработал главным инженером одной из организаций столицы. В начале октября работодатель официально уведомил его о непродлении контракта. Как это часто бывает, перед увольнением минчанин решил сходить в отпуск. Его отпустили, вот только отпускные вовремя не перечислили. Мужчина тут же попросил уволить его по ст. 41 ТК – в связи с нарушением нанимателем законодательства о труде. А это означало бы выплату компенсации в 3 среднемесячные зарплаты. Работодатель ожидаемо отказал, и мужчина обратился в суд.
О нетипичном трудовом конфликте стало известно из Банка судебных решений. 5 октября 2023 г. главному инженеру одной из организаций вручили уведомление об увольнении в связи с истечением срока действия контракта. Мужчина решил отгулять оставшеюся часть отпуска и с 23 октября должен был уйти отдыхать.
Согласно ст. 176 ТК отпускные должны быть перечислены не позже, чем за 2 дня до начала отпуска. Однако в назначенный день на карту ничего не пришло. В итоге в первый же день своего отпуска минчанин отправился к своему работодателю с новым заявлением – досрочно расторгнуть контракт по ст. 41 ТК «в связи с нарушением нанимателем законодательства о труде, выразившимся в невыплате среднего заработка за время трудового отпуска, с выплатой компенсации за досрочное расторжение контракта». Одновременно мужчина обратился и в профсоюз.
Наниматель выплатил положенные отпускные только 31 октября, то есть в последний день отпуска. А 2 ноября направил письмо с отказом в досрочном расторжении контракта, составились на то, что мужчина не указал в заявлении дату увольнения, не требовал установить факт нарушения законодательства, и не привел доказательств. На следующий день работника уволили в связи с истечением срока действия контракта – по п.2 ч.2 ст. 35 ТК.
Теперь уже бывший работник пожаловался в Департамент государственной инспекции труда. Из госоргана 21 ноября пришло письмо, в котором факт нарушения закона был подтвержден.
В итоге мужчина обратился в Суд Советского района г. Минска. Он требовал изменить формулировку причины увольнения и взыскать с работодателя минимальную компенсацию. Также в исковом заявлении он указал, что наниматель и раньше допускал подобные нарушения: во время отпуска за первый рабочий год и первой части отпуска за текущий.
Суд требования удовлетворил. Он обязал бывшего работодателя изменить формулировку причины увольнения на ст. 41 ТК, (в связи с нарушением нанимателем законодательства о труде), выплатить работнику компенсацию в размере трех среднемесячных заработков, а именно 11 178,24 руб. (из которых вычесть установленные налоги). Также суд постановил взыскать с работодателя госпошлину в доход государства на 669,91 руб.
Бывший работодатель с таким решением не согласился и обжаловал его в Минском городском суде. Он просил отказать в иске работнику потому что:
- работник обратился с заявлением о досрочном расторжении контракта после того, как получил уведомление о его непродлении;
- работник указал, что отпускные задерживались неоднократно, но когда сам исполнял обязанности директора филиала также не предпринимал мер к их своевременной выплате. Более того он «сам лично просил работников писать заявления о выплате среднего заработка одновременно с выплатой заработной платы»;
- он уже и раньше сталкивался с несвоевременной выплатой отпускных, но не просил расторгнуть контракт досрочно, имея такую возможность;
- на момент издания приказа об увольнении у нанимателя еще не было ответа из инспекции труда, а в силу ч. 2 ст 41 ТК РБ у нанимателя есть право, а не обязанность устанавливать факт нарушения законодательства по отношению к своему работнику.
Суд апелляционной инстанции признал доводы бывшего работодателя неубедительными. Во-первых, истец реализовал свое право на обращение с заявлением о расторжении контракта после того, как не получил опускные.
Во-вторых, доводы о том, что отпускные и раньше выплачивались с задержкой, а истец, замещая директора филиала, сам просил работников писать соответствующие заявления, «не влекут отмену решения с учетом подтвержденного в ходе судебного разбирательства факта нарушения ответчиком законодательства о труде в отношении истца».
В-третьих, то, что раньше истец не просил уволиться из-за задержки отпускных значения не имеет. «Обращение с таким заявлением в период трудовой деятельности является правом, а не обязанностью работника», – отметил суд.
В-четвертых, суд пришел к выводу, что «отсутствие в заявлении даты увольнения само по себе не может служить основанием к отказу работнику в расторжении контракта. Кроме того, отказ ответчиком в расторжении контракта обусловлен не только отсутствием даты увольнения в заявлении истца, но и отрицанием наличия нарушений законодательства о труде. Законодатель не ставит установленные ст. 41 ТК Республики Беларусь основания для расторжения контракта в зависимость от подачи работником заявления. С учетом того, что предметом спора является изменение формулировки причины уже состоявшегося увольнения на ст.41 ТК Республики Беларусь, то отсутствие в заявлении истца даты не имеет правового значения».
В-пятых, по мнению суда, отсутствие на момент увольнения у работодателя решения инспекции труда о факте нарушения закона не может служить основанием для отмены решения. «Факт нарушения ответчиком законодательства о труде и контракта установлен как уполномоченным органом надзора за соблюдением законодательства о труде, так и в ходе судебного разбирательства, в связи с которыми работник вправе требовать досрочное расторжение контракта. При этом судебная коллегия учитывает, что установленное нарушение имело место в том числе и на дату обращения (работника – Прим. авт.) к нанимателю с заявлением о досрочном расторжении контракта (23 октября 2023 года), и на дату предъявления соответствующего требования в суд (27 ноября 2023 года), а поэтому отсутствие у ответчика на дату обращения с заявлением истца о расторжении контракта каких-либо документов не оказывает влияния на правильный вывод суда».
В итоге апелляционная инстанция отказала работодателю во всех требованиях и оставила решение суда без изменения.
