Полвека достижений биомедицинской науки проложили путь к созданию современных мощных препаратов для снижения веса, таких как Оземпик - так каким же было это путешествие для ученых, участвовавших в нем?

Джоэл Хабенер из Массачусетской больницы общего профиля и Светлана Мойсова из Рокфеллеровского университета, удостоенные престижной премии Ласкера за вклад в исследование, рассказали агентству AFP о том, как они сделали открытия, изменившие наше представление о весе.

Эта пара разделит награду, которую часто считают залогом будущего нобелевского успеха, а также гонорар в размере 250 000 долларов с Лотте Бьерре Кнудсен из Novo Nordisk, которая производит Ozempic.

Ранняя молекулярная биология.

Ожирение переросло в глобальный кризис здравоохранения, затронувший 900 миллионов человек во всем мире, включая более 40 процентов американцев и почти четверть европейцев.

Но еще в середине 1970-х, когда Хабенер, которому сейчас 87 лет, начал свою карьеру врача-ученого, его интерес был сосредоточен на диабете.

Его особенно интересовал гормон поджелудочной железы глюкагон, который, как известно, повышает уровень сахара в крови, что является противоположным эффектом инсулина, который уже использовался для лечения диабета.

Хабенер полагал, что, поняв и, возможно, модулируя действие глюкагона, он сможет найти новые способы лечения диабета.

Для достижения этой цели он обратился к развивающейся области молекулярной биологии, намереваясь выделить и клонировать ген, кодирующий глюкагон.

Случайный поворот к рыбам

Но он быстро наткнулся на препятствие: Национальный институт здравоохранения США только что запретил исследования генов млекопитающих, которые он планировал провести.

Это подтолкнуло его к изучению рыбы-удильщика, существа с уникальным эндокринным органом, расположенным за пределами поджелудочной железы.

"Это оказалось настоящей находкой с точки зрения простоты", - вспоминал он, описывая момент "эврики", когда он выделил белок-предшественник, который дал начало глюкагону, а также второй гормон, похожий на глюкагон.

Хотя в то время Хабенер не осознавал его значимости, оказалось, что это рыбий эквивалент "GLP-1", основы современных лекарств от диабета и ожирения.

"Вот что прекрасно в исследованиях discovery", - сказал он. "Исследуя неизведанное, вы получаете сюрпризы".

Определение потенциала GLP-1

Мойсов, эмигрировавший из Югославии, продолжил ранние открытия, сделанные Хабенером и другими учеными, внеся несколько важных вкладов.

Изучая структуру гормона, она правильно определила активную форму GLP-1 и разработала инновационные химические методы его синтеза.

Она также предположила, что GLP-1 высвобождается в кишечнике и запускает выработку инсулина. Вместе с Хабенер и другими она доказала эту теорию с помощью лабораторных экспериментов и испытаний на людях, выявив ее терапевтический потенциал.

"Я была уверена, что это будет хорошее лекарство от диабета", - сказала 76-летняя женщина. Однако в то время не было научных доказательств того, что гормоны могут регулировать вес.

Только более поздние исследования, проведенные Хабенером, Мойсовым и другими учеными, выявили способность GLP-1 замедлять опорожнение желудка и его взаимодействие с рецепторами в головном мозге, что помогает сдерживать аппетит и, возможно, даже бороться с зависимостью от психоактивных веществ.

Новая эра лечения

Начиная с 1990-х годов, Кнудсен, руководитель направления GLP-1 терапии в Novo Nordisk, и ее команда, опираясь на эти достижения, разработали методы лечения диабета (Ozempic) и ожирения (Wegovy), которые продлили терапевтический эффект препарата всего с нескольких часов до более чем недели.

"Теперь мы видим, что GLP-1 на самом деле обладает гораздо более широким спектром полезных свойств для здоровья", - говорит Мойсова, хотя и отшучивается от названия "чудодейственного препарата".

Пациенты с ожирением "теряют много веса, но также и мышечную массу, и это тоже очень серьезно", - подчеркнула она. "Я думаю, что это никогда не следует принимать по косметическим соображениям".

Препараты GLP-1 в настоящее время одобрены для лечения сердечно-сосудистых заболеваний, и новые данные свидетельствуют о том, что они могут оказывать защитное действие против деменции.

Хотя точный механизм остается неясным, Хабенер предполагает, что их способность подавлять воспалительные процессы может быть общим звеном.

Что касается будущего, Мойсов настроен оптимистично. Она предвидит появление нового поколения аналогичных препаратов, которые еще больше сведут к минимуму побочные эффекты и будут нацелены на еще более широкий спектр заболеваний.  

(За исключением заголовка, этот материал не был отредактирован сотрудниками NDTV и опубликован на синдицированном канале.)