Недавний Национальный съезд Демократической партии в Чикаго был отмечен впечатляющими речами. Кандидат в президенты Камала Харрис оправдала вновь обретенный энтузиазм демократов своей яркой речью, но даже она не смогла сравниться с ораторской мощью Мишель и Барака Обамы двумя днями ранее.
Политическая культура США отмечена провидческими речами - от Геттисбергской речи Авраама Линкольна и “Золотого креста” Уильяма Дженнингса Брайана до “У меня есть мечта” Мартина Лютера Кинга и “Снесите эту стену” Рональда Рейгана. Эта риторическая традиция присутствует на таких мероприятиях, как партийные съезды, где запоминающиеся речи могут заложить основу для карьеры президента.
В Австралии также есть несколько заслуженно известных политических выступлений. Это было обращение Роберта Мензиса “Забытые люди” в 1942 году, речь Пола Китинга в Редферне в 1992 году и “женоненавистническая речь” Джулии Гиллард в парламенте в 2012 году. Надгробная речь Ноэля Пирсона Гофу Уитламу в 2014 году стала шедевром риторики.
Но эти речи запоминаются, потому что они такие редкие. Австралийские политики должны быть хорошими коммуникаторами, но от них не ожидают такой возвышенной, дальновидной риторики, которую мы так часто видим в США. Почему это так?
Политика с душой церкви.
Партийные съезды в США часто напоминают церемонии вручения наград в Голливуде, и Стивен Спилберг принимал участие в планировании недавнего Национального конгресса. Голливуд стал неотъемлемой частью политической культуры США.
Рейган, бывший голливудский актер, установил новые стандарты того, насколько телегеничными и занимательными могут быть президенты. Возможно, не все считают Дональда Трампа великим оратором, но бывшая звезда реалити-шоу, безусловно, является мастером телевизионных выступлений.
Традиция проповедничества является еще более глубоким культурным источником политической риторики в США. Около 30% американцев регулярно посещают религиозные службы, и проповедь является наиболее распространенной формой публичного выступления в США.
Американские проповедники должны быть убедительными, учитывая уровень религиозной конкуренции, и именно в церкви многие будущие политики впервые сталкиваются с искусством публичных выступлений. Выступления американских политиков часто отражают сочетание воодушевления и предостережения, которое можно найти в проповедях.
Хотя евангельское христианство обычно ассоциируется с Республиканской партией, оно также присутствует в ДНК демократов из-за движения за гражданские права и церкви чернокожих. Одним из выдающихся ораторов Демократической партии был сенатор от Джорджии Рафаэль Уорнок, старший пастор той же баптистской церкви в Атланте, где проповедовал Мартин Лютер Кинг-младший.
Уорнок охарактеризовал Трампа в библейских терминах как “язву на совести американцев”. Но он также охарактеризовал голосование как “своего рода молитву о мире, которого мы желаем для себя и для наших детей”.
В Австралии нет недостатка в политиках, которые были воспитаны как христиане и придерживаются христианских убеждений. Но в отличие от США, где даже светские политики должны на словах молиться, политики-христиане в Австралии должны приспосабливаться к секуляризму австралийской культуры. В этой культуре не принято, чтобы политики читали проповеди.
Сильные речи для слабых партий
Мишель Грэттан на прошлой неделе назвала партийные конференции в Австралии “ошеломляющими” по сравнению с “голливудской феерией” их американских коллег.
Но зрелищность партийных съездов в США свидетельствует о слабости американских политических партий. Демократический и республиканский национальные комитеты имеют мало власти. Партийные организации локализованы и фрагментированы. У них нет центральной власти, присущей австралийским партиям, и национальный съезд, проводимый каждые четыре года, является единственным случаем, когда по-настоящему создается общенациональная партия.
Даже в Конгрессе партии имеют мало механизмов для дисциплинирования своих членов. Партийные лидеры вынуждены вести переговоры со своей собственной стороной, и не всегда успешно. На партийных съездах за вновь выдвинутым кандидатом стоит экстравагантная демонстрация единства. Это один из немногих моментов, когда единство партии гарантировано.
В то время как внутри австралийских партий существует острая конкуренция за власть, в Австралии она в основном происходит за закрытыми дверями партийных иерархий. В США будущим законодателям и руководителям компаний приходится проводить публичные кампании, чтобы победить на зачастую жестоких первичных выборах, которые приносят им выдвижение от партии.
Успешные кандидаты должны создавать свои собственные индивидуальные кампании. Им помогают местные партийные организации, которые координируют ресурсы и волонтеров, но им нужно гораздо больше. Кандидат в национальное представительство должен создать собственную коалицию доноров, которая затмит все, что может предоставить партия.
Отсюда необходимость в грамотном составлении речей. Конкуренция за внимание доноров и избирателей очень жесткая, и убедительная речь - важнейший способ выделиться. Особенно это касается таких кандидатов, как Барак Обама, которые пришли из-за пределов традиционной партийной базы.
В Австралии вдохновляющие речи не пользуются таким же успехом в политике. Система строгой партийной дисциплины, небольших предварительных конкурсов и коротких, относительно дешевых избирательных кампаний означает, что кандидаты получают больше вознаграждения за другие политические навыки.
Преимущество Австралии - умение вести дебаты
В то время как американский политик может произнести более занимательную речь, чем австралийский, австралийский политик, вероятно, лучше справится с любым сценарием, требующим незаписанных комментариев, особенно в дебатах с оппонентом.
Даже выдающиеся политические ораторы в США могут не вызывать восторга, если у них нет сценария и восприимчивой аудитории. Дебаты в Конгрессе состоят из подготовленных речей, в которых оппоненты практически не участвуют напрямую. Эквивалента парламентскому времени для вопросов нет, а лица, занимающие исполнительные должности (например, президент или губернаторы штатов), даже не входят в состав законодательного органа.
Хотя слушания в комитетах Конгресса иногда могут имитировать шумиху, которую мы ассоциируем со Временем вопросов и ответов, структура Конгресса не способствует подобным дебатам.
Физический формат вестминстерских парламентов, когда оппоненты находятся лицом друг к другу, свидетельствует о соперничестве, которое существовало с самого начала. Сила “женоненавистнической речи” Гиллард, которая стала популярной во всем мире, отчасти объясняется тем, как она произнесла ее прямо в лицо Тони Эбботу.
Конгресс США был устроен по-другому. Создателям Конституции претила идея фракций, и они представляли себе законодательный орган, состоящий из представителей, которые будут вести переговоры друг с другом для достижения консенсуса. Конгресс, в свою очередь, должен был бы вести переговоры с президентом, которому редко приходилось бы публично взаимодействовать со своими членами.
Это может объяснить, почему, несмотря на рутинный блеск выступлений на съездах, президентские дебаты в США такие утомительные и забывчивые. Комментаторы, которые пытаются раздуть шумиху вокруг этих дебатов, цитируя “замечательные моменты” из прошлых дебатов, неизбежно обращаются к тому же древнему лозунгу “ты не Джек Кеннеди”, произнесенному забытым кандидатом в вице-президенты Ллойдом Бентсеном в 1988 году.
Печальная реальность такова, что самые запоминающиеся и значимые президентские дебаты на памяти живущих - это те, которые мы только что видели, где Джо Байден выступил настолько неудачно, что положил конец своим надеждам на второе президентство.
В стране сценариев телесуфлер - король.
Дэвид Смит, доцент кафедры американской политики и внешнеэкономической деятельности Центра изучения США Сиднейского университета
Эта статья переиздана из The Conversation под лицензией Creative Commons. Прочитайте оригинал статьи.
(За исключением заголовка, эта история не редактировалась сотрудниками NDTV и опубликована на синдицированном канале.)
