Саймон Боас, который написал откровенный рассказ о своей жизни с онкологическим заболеванием, скончался 15 июля в возрасте 47 лет. В недавнем интервью Би–би-си бывший сотрудник гуманитарной организации сказал репортеру: “Моя боль под контролем, и я ужасно счастлив - это звучит странно, но я счастлив, как никогда в жизни”.
Может показаться странным, что человек может быть счастлив, когда приближается его конец, но, по моему опыту клинического психолога, работающего с людьми в конце их жизни, это не такая уж редкость.
Существует довольно много исследований, предполагающих, что страх смерти находится в подсознательном центре человеческого бытия. Уильям Джеймс, американский философ, назвал осознание того, что мы должны умереть, “червем в основе” человеческого существования.
Но исследование, опубликованное в журнале Psychological Science, показывает, что люди, приближающиеся к смерти, используют более позитивные формулировки для описания своих переживаний, чем те, кто просто представляет себе смерть. Это говорит о том, что переживание смерти более приятное – или, по крайней мере, менее неприятное, – чем мы могли бы себе представить.
В интервью Би-би-си Боас поделился некоторыми соображениями, которые помогли ему смириться со своей ситуацией. Он отметил важность наслаждения жизнью и уделения приоритетного внимания значимым переживаниям, предположив, что осознание смерти может повысить нашу оценку жизни.
Несмотря на боль и трудности, Боас казался жизнерадостным, надеясь, что его отношение к жизни поможет его жене и родителям пережить предстоящие трудные времена.
Слова Боаса перекликаются со словами римского философа Сенеки, который советовал: “То, проживем ли мы достаточно долго, зависит не от наших лет и не от наших дней, а от нашего разума”.
Более поздним мыслителем, выражающим сходные чувства, является психиатр Виктор Франкл, который, пережив Освенцим, написал книгу "Человек в поисках смысла" (1946), в которой заложил основу для одной из форм экзистенциальной психотерапии, направленной на поиск смысла в любых обстоятельствах. Его последней адаптацией стала психотерапия, ориентированная на смысл, которая предлагает людям, больным раком, способ улучшить их восприятие смысла жизни.
Как соотносятся счастье и смысл жизни
В двух недавних исследованиях, посвященных паллиативной и поддерживающей помощи и Американскому журналу хосписов и паллиативной помощи, людей, приближающихся к смерти, спрашивали, что для них является счастьем. Общими темами в обоих исследованиях были социальные связи, получение простых удовольствий, таких как пребывание на природе, позитивный настрой и общее смещение акцента с поиска удовольствий на поиск смысла и самореализации по мере прогрессирования болезни.
В своей работе клинического психолога я иногда встречаю людей, которые имеют – или в конечном итоге приходят – схожие взгляды на жизнь с Боасом. Один человек особенно приходит на ум – назовем его Йохан.
Когда я впервые встретила Йохана, он пришел в клинику один, слегка прихрамывая. Мы поговорили о жизни, об интересах, взаимоотношениях и смысле жизни. Йохан казался ясным, разборчивым в словах.
Во второй раз он пришел на костылях. Одна нога начала заплетаться, и он не мог сохранять равновесие. Он сказал, что ему было неприятно терять контроль над ногой, но он все еще надеялся объехать на велосипеде Монблан.
Когда я спросил его, что его беспокоит, он разрыдался. Он сказал: “Что в следующем месяце я не смогу отпраздновать свой день рождения”. Некоторое время мы сидели молча и обдумывали ситуацию. Больше всего его беспокоил не сам момент смерти, а то, что он больше не сможет этого сделать.
Йохан пришел на нашу третью встречу в сопровождении друга, который больше не мог держаться за костыли. Он рассказал мне, что смотрел фильмы о том, как он катается на велосипеде со своими друзьями. Он пришел к выводу, что может посмотреть на YouTube видео о том, как другие катаются на велосипеде вокруг Монблана. Он даже заказал новый дорогой горный велосипед. “Я давно хотел его купить, но был скуп”, - сказал он. “Возможно, я не умею на нем кататься, но подумал, что было бы здорово иметь его в гостиной”.
На четвертый визит он приехал в инвалидной коляске. Оказалось, что это была наша последняя встреча. Велосипед прибыл; он поставил его рядом с диваном. Было еще кое-что, что он хотел сделать.
“Если каким–то чудом я выберусь из этого живым, я хотел бы работать волонтером в службе домашнего ухода - одна или две смены в неделю”, - сказал Йохан. “Они усердно работают, и иногда это сводит с ума, но они вносят такой невероятный вклад. Без них я бы не смог выйти из квартиры”.
Мой опыт общения с пациентами с опасными для жизни заболеваниями показывает, что можно испытывать счастье наряду с грустью и другими, казалось бы, противоречивыми эмоциями. В течение дня пациенты могут испытывать благодарность, раскаяние, страстное желание, гнев, вину и облегчение – иногда все это одновременно. Осознание пределов существования может расширить перспективы и помочь человеку ценить жизнь больше, чем когда-либо.
(Автор: Маттиас Транберг, научный сотрудник Института паллиативной помощи Лундского университета)
(Заявление о раскрытии информации: Маттиас Транберг не работает, не консультирует, не владеет акциями и не получает финансирования от какой-либо компании или организации, которые могли бы извлечь выгоду из этой статьи, и не раскрыл никакой соответствующей связи, кроме своей академической должности)
Эта статья перепечатана из The Conversation под лицензией Creative Commons. Прочтите оригинальную статью.
(За исключением заголовка, эта статья не редактировалась сотрудниками NDTV и опубликована на синдицированном канале).
